День Святой Троицы. Пятидесятница.
Совершилась икономия нашего спасения! Действия всех Лиц Пресвятой Троицы в сем деле отныне вступили в силу. Чему быть благоволил Бог-Отец, что исполнил в Себе Сын Божий, то присвоить верующим снисшел ныне Дух Святой. Ибо спасение наше «по предведению Бога Отца, при освящении от Духа, к послушанию и окроплению Кровию Иисуса Христа» (1Пет.1:2).
Того ради и крещаемся «во имя Отца и Сына и Святого Духа», обязуясь «соблюдать все, что Я повелел вам» (Мф.28:19–20).
Не исповедующие Пресвятой Троицы не могут иметь части в спасительных действиях Лиц Ее и, следовательно, получить спасение. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, Троице Единосущной и Нераздельной, предавшей нам исповедание о Себе! «Отче Вседержителю, Слове и Душе, треми соединяемое во Ипостасех естество пресущественне и пребожественне, в Тебя крестились, и Тебя благословим во все веки».
святитель Феофан Затворник
Пятидесятницей заканчивается Пасхальный цикл, и следующие недели нумеруются в богослужебном календаре как «недели по Пятидесятнице».
***
День Святой Троицы. Пятидесятница.
Русский перевод Деяний святых апостолов Архимандрита Ианнуария (Ивлиева):
1 И когда исполнился день Пятидесятницы, все они собрались на том же месте. 2 И внезапно с неба раздался шум, как будто несся бурный ветер, и этот шум наполнил весь дом, где они сидели. 3 И явились им как бы огненные языки, которые, разделившись, опустились на каждого из них. 4 И они все исполнились Духа Святого, и начали вещать на иных языках – так, как давал им изрекать Дух.
5 В Иерусалиме же находились Иудеи, люди набожные, из всякого народа под небом. 6 Когда же случился этот шум, собралось много народа, и все недоумевали, почему то, что те вещали, каждый слышал на своем собственном языке. 7 И вне себя от удивления они говорили: «Посмотрите, все эти, которые вещают, – разве они не галилеяне? 8 Почему же каждый из нас слышит свой родной язык? 9 Парфяне, и мидяне, и эламиты, и жители Месопотамии, Иудеи и Каппадокии, Понта и Азии, 10 Фригии и Памфилии, Египта и окрестностей Кирены в Ливии, и прибывшие сюда римляне, – 11 иудеи и прозелиты, – критяне и аравитяне, – все мы слышим, что они нашими языками вещают о великих делах Божиих!»
Верный своему призванию евангелиста и историка, апостол Лука сообщает нам о важнейших событиях спасения рода человеческого. Страсти Господни – Крест – Воскресение – явления Иисуса Христа – Его Вознесение и, наконец, – Сошествие Духа Святого в день Пятидесятницы, который мы сегодня празднуем, о котором читаем и размышляем. Апостол и евангелист Лука всегда дает нам достаточно пищи для размышлений. Ведь он обладал способностью простыми, часто незаметными литературными средствами достигать глубокого богословского смысла. Так, внимательное прочтение сегодняшнего отрывка из Книги Деяний открывает нам, что даже выбор слов у евангелиста не случаен, но отличается глубоким символизмом.
Воскресший Спаситель перед Вознесением дал Своим ученикам последнее повеление, сказав: «Я пошлю обетование Отца Моего на вас; ждите обещанного от Отца; оставайтесь в Иерусалиме, доколе не облечетесь силою свыше, когда сойдет на вас Дух Святой» (Лк. 24, 49; Деян. 1, 4. 8). И вот Его ученики, первые представители двенадцати новых колен нового народа Божия собираются в Иерусалиме на то же место, где они слышали эти слова, чтобы молиться и ожидать исполнения данного им обетования. И это случилось, когда исполнился день Пятидесятницы. В этот день Дух Святой наполнил весь дом, в котором находились ученики, и они исполнились Духа Святого. Вслушаемся в это неслучайное повторение глагола «исполнять, наполнять». Оно свидетельствует о том, что здесь и сейчас происходит дарование полноты Божественного дара благодати, той полноты, в которой нет никакого недостатка.
В том, что все это произошло в день Пятидесятницы, заключены глубокие смыслы, которые часто ускользают от современного читателя. Здесь и напоминание о первоначальном значении ветхозаветного праздника Пятидесятницы как праздника завершения жатвы. На Пасху Богу приносили в жертву «начаток», первый сноп от нового урожая, а в Пятидесятницу – хлеб в знак благодарности за весь собранный урожай, освященный вслед за его начатком. Ибо «если начаток свят, то и целое» (Рим. 11:16). Таким святым и освящающим начатком для нас стал Христос, Который «восстал из мёртвых, начаток усопших» (1Кор. 15:20). Так и святитель Иоанн Златоуст пишет: «Он вознес на небеса начатки плодов, восприняв наше естество». Ныне же «время, когда нужно было серпом срезать жатву, когда, как изощренный серп, прилетает Дух».
Но не только это. Ведь Пятидесятница была также праздником воспоминания о даровании Закона и Завета, что произошло на 50-й день после Исхода из Египта, ветхозаветной Пасхи, рождения из рабства в свободу. Тогда над горою Синай раздался сильный и всё нарастающий трубный звук, и Господь сошел на гору в огне (Исх. 19, 18 – 19). Невозможно не увидеть в этих картинах образы новых событий: нового Исхода – Воскресения Христова и Новой Пятидесятницы – сошествия Господа в Духе Святом, явленном как небесный огонь и как шум бурного ветра. «В какой день дан был Закон, написанный на скрижалях, в тот же день даровано законоположение Святого Духа, начертанное не на скрижалях, но на сердцах» (блаж. Феофилакт).
Дух Божий свободен, «дышит, где хочет». Он неподвластен человеку, и «не знаешь, откуда приходит и куда уходит». Он приходит внезапно и наполняет всё и всех, «и голос его слышишь», его невозможно не услышать (Ин. 3:8). Этот голос подобен дыханию бурного ветра. И вот, объятые Святым Духом, как пламенем, Апостолы, как им и было обещано, обрели способность к свидетельству об Иисусе Христе, к которому их и призывал в прощальной речи перед Своим Вознесением Господь. Их свидетельство об Иисусе Христе, о воплощенном Слове Божием, и само не есть слово человеческое, но слово Божие, которое достигает всякого человека, независимо от того, какого он рода и племени. Свидетельство апостолов должно достичь «края земли», населенной множеством народов, говорящих на множестве разных языков.
До сих пор высказываются разные предположения относительно того, что же представляла собою речь апостолов. Одни предполагают, что они говорили на многих иностранных языках. Другие, – и это более правдоподобно, – предполагают, что апостолы вещали на особом языке Святого Духа, о котором Апостол Павел пишет в своих посланиях, и который принято называть «языкоговорение». Одно несомненно: это была не обычная речь, но, как указывает святой Иоанн Златоуст, – их слова были восторженным, воодушевленным, возвышенным вещанием. Однако гораздо важнее ученых предположений о материальных свойствах чуда Пятидесятницы то, какой глубинный смысл усматривала Церковь в этом чуде. Евангелист Лука сознательно придает своему рассказу характер словесной «иконы», открывающей нам богословский смысл события. Язык Святого Духа – не обычный язык того или иного народа, но язык «небесный», язык не частный, но всеобщий, универсальный. И именно в силу своей универсальности он может быть понятен всем народам. Можно сказать, что вдохновенное вещание апостолов у евангелиста Луки стала символом всемирной Евангельской проповеди. Одни принимают Евангелие, внимают ему и слышат его на своем родном языке, другие насмехаются над ним и отвергают его. Апостолы возвещают великие и славные дела Божии в Иисусе Христе (2, 11), которые должны прославляться во всем мире. На это указывает внушительный список стран и народов, на языках которых воспринималась восторженная проповедь апостолов. Ведь в те годы на праздник Пятидесятницы в Иерусалим людей со всех концов вселенной прибывало не меньше, чем на Пасху. Богословский смысл того, что мы читаем в Книге Деяний прозрачен. И смысл этот в том, что для Евангелия Христова принципиально нет национальных барьеров. Его язык – универсальный язык Духа Святого, Который разрушил преграды между народами и для которого «нет ни эллина, ни иудея, … варвара, скифа, раба, свободного» (Кол. 3:11).
Приподнятый характер сегодняшнего апостольского чтения соответствует праздничному богослужению. Но прочитанное нами имеет и увещевательный смысл. Разве крещение, которое мы приняли, не есть личная Пятидесятница каждого из нас? Разве повеление Господа «идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа» (Мф. 28:19) относилось только к апостолам? Не относятся ли эти слова также и к каждому из нас? Разве каждый христианин не призван быть свидетелем Христовым? Свидетельства многообразны в своем единстве. И каждый может возвещать Евангелие, как дает ему Дух Святой. Мы знаем о подвигах миссионеров, несших весть о спасении в отдаленные уголки вселенной, возвещавшие Христа самым дальним народам и на самых малоизвестных языках. Так святые равноапостольные братья Кирилл и Мефодий, будучи эллинами, стали учителями и просветителями языческих славянских племен. Не каждому дается такой дар. Но каждый может возвещать Христа на общепонятном языке, небесном языке Святого Духа, на святом языке любви. Дух объял апостолов, и они возвещали о великих делах любви Божией. «Любовь Христова объемлет нас» (2Кор. 5:14), и только эта любовь придает единство всем свидетельствам о Христе, где, когда и на каком бы языке эти свидетельства ни звучали.
“День Святой Троицы. Пятидесятница.” Архимандрит Ианнуарий (Ивлиев).
***
Об иконографии
Празднику Пятидесятницы в православной Церкви соответствуют две совершенно различные по содержанию, наименованию и значению иконы – ветхозаветная Троица в виде трех Ангелов и икона Сошествия Святого Духа на Апостолов.
Раскрытие Троичного догмата является основной богословской мыслью праздника и икона ветхозаветной Троицы, выносимая в этот день, как бы связывает начало ветхозаветной Церкви, обетование Аврааму, с завершительным моментом установления Церкви новозаветной, замыкая начало обетования с его исполнением в день Пятидесятницы. Другими словами, в Пятидесятницу раскрывается преемство и связь между Ветхим и Новым Заветом, между началом откровения и его завершением, началом Завета и его исполнением.
Икона Святой Троицы в образе трех Ангелов есть исторический образ Ее явления Аврааму, и это явление раскрывается и осмысляется, как образ Святой Троицы лишь в свете Ее откровения: только в свете этого новозаветного откровения, мы знаем, что образ Божества в виде трех Ангелов указывает на Его Триединство, на равночестность Лиц и на домостроительство Святой Троицы в мире, – показывает то, что в день Сошествия Святого Духа становится первообразом жизни Церкви и человека, и как мы увидим, передается самой иконографией Сошествия Святого Духа.
Икона Сошествия Святого Духа выносится у нас на второй день праздника, посвященный прославлению третьего Лица Святой Троицы. Однако ее иконография и содержание, как и иконы Святой Троицы, охватывают оба дня. Изображая событие 50-го дня, она передает и совокупность содержания всего праздника, и как мы увидим, вообще выходит за рамки празднуемого события.
В традиционной иконе Сошествия Святого Духа изображается всегда двенадцать апостолов, сидящих в Сионской горнице. Как всегда в иконах, где действие происходит внутри здания, это действие показывается не внутри, а на фоне здания, как указание на то, что значение происходящего в определенном месте и в определенное время, не ограничивается данным местом, как не ограничивается оно и определенным моментом времени. Вверху над апостолами символическое изображение неба в виде полукруга, из которого на них спускаются лучи. Внизу, в арке изображение мира, космоса, под видом мужской фигуры в царских одеждах, держащей в руках плат с двенадцатью свитками. Апостолы расположены на скамье, имеющей форму дуги; они сидят на ней не непрерывным рядом, а с двух сторон дуги. Таким образом, получается два ряда апостолов, сидящих друг против друга. Вверху эти ряды завершаются первоверховными Петром и Павлом. Поскольку, ряды апостолов обращены один к другому, между Петром и Павлом образуется более или менее пространное пустое место. Благодаря так называемой обратной или повышенной перспективе, все изображенные апостолы находятся на одном плане, все они равночестны. Здесь нет центрального лица, вокруг или по сторонам которого они бы группировались. Изображенные вверху Петр и Павел получаются крупнее, чем апостолы первого плана, но так как они находятся в глубине и в плане зрительном не выделяются из среды других, то ничто не нарушает равночестия двенадцати апостолов. Характерной чертой иконы Сошествия Святого Духа является то, что в ней нет второстепенных лиц, нет и возглавления.
«Душа всякого праздника есть присутствие того, кому празднуют», по выражению митрополита Филарета Московского. В иконе Сошествия Святого Духа зримого образа этого главного Лица, Которому празднуют, нет. Потому что, «если в истощании Сына нам явлена Его Личность, тогда как Божество Его скрыто зраком раба, то Дух Святой в Своем пришествии открывает общую природу Троицы, но скрывает Свою Личность Своим Божеством. Он остается не открытым, так сказать, скрытым за Своим даром». Личного образа Его мы не имеем и, следовательно, изобразить Духа Святого не можем. Поэтому в традиционной православной иконописи праздника место главного Лица оставляется пустым. Но поскольку ипостасное схождение Духа Святого есть завершение откровения Святой Троицы, то икона Сошествия Святого Духа относится к иконам Троичным. Так понимает ее православная Церковь. Чин освящения Троичных икон озаглавлен в Требнике так: «Чин благословения и освящения иконы Пресвятой и Живоначальный Троицы во образе трех Ангелов, или Крещения, или Преображения, или Сошествия Святого Духа».
Таким образом, наряду с иконой, именуемой ветхозаветная Троица, существует три новозаветных Троичных иконы, в том числе и образ Сошествия Святого Духа. Поскольку же ипостасного образа Его мы не имеем, то не может быть и ипостасного образа Святой Троицы. Поэтому изображается на иконе лишь то, что доступно нам: образ явления Духа Святого. Открытое же место, подчеркивающее отсутствие видимого образа Божества, есть указание на иной род познания, который дается человеку в Сошествии Святого Духа.
Число именно двенадцати изображенных лиц (исключений мы не знаем. Космос не идет в счет, так как находится в другом плане) имеет здесь очевидно решающее значение. Двенадцать апостолов – число, как мы знаем, избранных Самим Христом, постоянных, всегдашних Его спутников. «Призва ученики Своя; и избра от них дванадесяте, ихже и апостолы нарече» (Лк.6:13; см. также Мф.10:1, Мк.3:13–14, а также Лк.9:1 и др.). Перед самой Пятидесятницей, апостолы восстанавливают это число, т. е. полноту апостольского круга, избранием Матфия (изначально бывшего спутником Христовым) «прияти жребий служения сего и апостольства, из негоже испаде Иуда» (Деян.1:25). Это восполнение показывает, что полнота апостольского круга была необходима для Сошествия Святого Духа: не группа, не отдельные лица, а именно полнота: «беша вси вкупе» – собрание изначальных свидетелей жизни, чудес и воскресения Спасителя в указанном месте: «вы же седите во граде Иерусалиме, дондеже облечетеся силою свыше» (Лк.24:49). Также, как двенадцать колен Израилевых представляли полноту Церкви ветхозаветной, предобразовавшей новозаветную Церковь, так и полнота новозаветной Церкви, Тела Христова, в иконе Сошествия Святого Духа символически выражается числом двенадцати изображенных.
Числовая символика стала для нас мертвым звуком и может показаться казуистикой в данном случае. И, тем не менее, она в Церкви существует и совсем не случайно в традиционной иконе Сошествия Святого Духа число двенадцать никогда не нарушается. Иначе и быть не может, так как Церковь не статическая форма, ограниченная определенными рамками, а живой организм, меняющийся во времени. Поэтому и полноту ее можно выразить не тем или иным числом присутствовавших в исторический момент Сошествия Святого Духа, или составлявших ее в какой-либо другой момент ее истории, а только символически, – числом двенадцать. Числовая символика эта указывает на важнейший догматический аспект Пятидесятницы; на получение даров Духа Святого всей полнотой Церкви.
Изображая двенадцать апостолов, как собственно апостольский круг, икона указывает, наряду с другими дарами Святого Духа, на то, к чему восходят все служения церковные: собор апостолов, через которых осуществляется власть вознесшегося Спасителя, собор двенадцати строителей тайн Божиих, облеченных свыше равной силой (Лк.24:48–49) и одинаковой властью вязать и решить (Мф.18:18; Ин.20:23). Другими словами, изображенные на иконе апостолы представляют здесь апостольский круг, как основание Церкви и вершину ее иерархии, тех к которым восходит преемство власти в Церкви. Именно на это и указывают чтения праздника, как ветхозаветные, так и новозаветные; первая паремия об избрании 70 мужей в помощь Моисею, «да подымут с тобою устремление людей и не будеши водити их ты един» (Числ.11:17); евангельское чтение на утрени Троицына Дня, повторяющее чтение вечерни первого дня Пасхи (Ин.20:19–23), которое кончается словами «Приимите Дух Свят. Имже отпустите грехи, отпустятся им, а имже держите, держатся». И наконец, особенно характерно в этом смысле Евангелие на Литургии Духова Дня о спасении душ человеческих, о церковном суде, о миссии пастырей в отношении стада, о власти вязать и решить (Мф.18:10–20).
Так же икона рассказывает о расширении апостольского круга, имея в виду и круг 70-ти, также принявших Духа Святого в Пятидесятницу. «Ныне утешительный Дух на всякую плоть излился: от апостольских бо ликов наченший…» (первая стихира на стиховне); не лика, а ликов во множественном числе. Число двенадцать в ней неизменно, но она, не ограничивает апостольского круга только апостолами, перечисленными в Деяниях; обычно она добавляет трех апостолов, которые к числу собственно двенадцати не принадлежат. Это святые апостолы Павел и два евангелиста, Марк и Лука. Но при этом, она изымает трех других, т. е. попросту заменяет одних апостолов другими. Но именно таким образом апостольский круг расширяется и вместе с тем, число определенное Богом, число выражающее полноту, не меняется; оно всегда остается двенадцать. Можно объяснить присутствие апостола Павла его преимущественным положением среди апостолов, как первоверховного и апостола языков, присутствие же Марка и Луки, как евангелистов. Действительно, это и является одной из причин их присутствия на иконе. Однако, это все же не объясняет замены ими трех апостолов из основоположного круга избранных Самим Христом. Объяснение этому можно найти в чтениях праздника, о которых упоминалось выше. Каждый из апостолов является носителем власти вязать и решить, и отпускать грехи. Но каждый из них получил эту власть не лично, в отдельности от других, а как член апостольского круга, собора апостолов: «И став посреде, рече им…» Число присутствовавших при этом не указывается ни в Евангелии от Матфея (Мф.18:18), ни у Иоанна (Ин.20:19–20). Мы знаем, что в последнем случае апостол Фома отсутствовал. Значит, ни вся совокупность апостольского круга, ни его большинство не обуславливает этой власти; она и не замыкается кругом избранных Христом двенадцати апостолов, а распространяется и на других семьдесят, переходит и к их преемникам. Таким образом, апостольский круг расширяется, не ограничивается собственно двенадцатью. В этом смысле присутствие на иконе апостола Павла и евангелистов Марка, и Луки нужно понимать, как указание на распространение этой власти за пределы лика двенадцати (апостол Павел, как мы знаем, получил Духа Святого уже от апостолов, через возложение рук Анании, одного из семидесяти. Деян.9:17).
Кроме того, дар Духа Святого полагает начало служения апостолов в Церкви и осуществляет его; тотчас после сошествия Утешителя, они приступают к исполнению своей миссии, в первую очередь проповеди. Но икона показывает не какой-либо частный момент этой проповеди, хотя бы и первой Петровой, а то ведение и научение, которое Церковь получила на все времена: ведение тайны Святой Троицы и ведение Богочеловечества, которое Сошествие Святого Духа дало апостолам, а через них и всей Церкви. Мы видим апостолов благословляющими и со свитками (символ учительства, проповеди), а четырех евангелистов с евангелиями в руках, хотя евангелия эти еще не были написаны. Но они-то, эти свитки и евангелия, – и есть исполнение обещания Христова о научении Духом Святым. «Егоже послет Отец во имя Мое, Той вы научит всему, и воспомянет вам вся, яже рех вам» (Ин.14:26); они и есть плод этого «научения» и «воспоминания». Евангелие – образ Христа, Богочеловека, переданный живыми свидетелями Его жизни, чудес, воскресения и вознесения. Это свидетельство стало, через сошествие Святого Духа, словом Божиим, просвещающим концы земли. «Но приимете силу, нашедшу Святому Духу на вы, и будете Ми свидетели (…) даже до последних земли» (Деян.1:8). Поэтому, евангелисты Марк и Лука изображаются здесь в числе двенадцати, заменяя собой двух других апостолов. Они – славные и всехвальные благовестники слова Божия наряду с евангелистами из собственно апостольского круга, носители и свидетели исполнения заповеди Христовой.
На иконе ряды апостолов не замкнуты внизу. Они открыты для нас; Церковь не ограничивается ни апостольским кругом, ни апостольством вообще, ни иерархией. В первосвященнической Своей молитве, Спаситель просит Отца не об одних апостолах: «Не о сих же молю токмо, но и о верующих словесе их ради в Мя; да вси едино будут; якоже Ты, Отче, во Мне и Аз в Тебе, да и тии в Нас едино будут; да и мир веру имет, яко Ты Мя послал еси» (Ин.17:20–21). Незамкнутость иконы вверху и внизу, и есть открытость Церкви; вверху, через Духа Святого, причастию нетварному троичному бытию, внизу, через нас, всему миру. Мы продолжаем эти ряды апостолов и будем продолжать до скончания века, потому что домостроительство Святого Духа имеет начало, но не имеет конца. Дух, сошедший в пятидесятый день по Воскресении Сына Божия, не ушел из мира, Он пребывает в Церкви; Утешитель послан «да пребудет с нами во век» (Ин.14:16). Это вечное пребывание и есть продолжающаяся Пятидесятница в Церкви. В этом плане падает преграда времени и Пятидесятница является нашей жизнью в Церкви во все времена. Входя в Церковь, мы входим в тот же строй иконы, в жизнь Церкви по образу Святой Троицы. Церковь есть та среда, в которой происходит единение человека с Богом. Мы рождаемся в Церкви через то, что она получила от апостолов и передает через их преемников. «Мы чтим апостолов, говорит святой Симеон Новый Богослов, (…) потому что Им (Спасителем), они были посланы сделать нас сынами Богу по благодати, наследниками вечной жизни и причастниками неизреченных благ, посредством проповеди Евангелия и святого Крещения». Обожение достигается только в Церкви и икона указывает нам на то, посредством чего оно достигается, т. е. не только на субъективную сторону Церкви, личное обожение апостолов, присутствовавших в Сионской горнице, но и на объективную, сакраментальную ее сторону: обе эти стороны Церкви становятся действенными и осуществимыми личным присутствием Духа Святого. Поэтому то, что изображено на иконе Его Сошествия и открывает нам путь к обожению, и ведет нас по этому пути; проповедь слова Божия и совокупность даров Духа Святого, которые преподаются нам через апостолов и их преемников в таинствах. Другими словами, изображается то, что относится именно к домостроительству Духа Святого; строители Таин Божиих, апостолы, – непосредственные, активные делатели Пятидесятницы.
Икона изображает все то множество народов, к которым на протяжении тысячелетий была и будет обращена проповедь Церкви и всю видимую тварь. В нижней части иконы, мы видим олицетворение всего мира в виде аллегорической фигуры человека царя, как главы всей видимой твари. Всякое другое решение было бы ограничением всеобъемлющего, вселенского характера действия Церкви в мире. Только человек сознательно и свободно может принять откровение; он – носитель вселенского, космического всеединства. Просвещение и освящение мира было и остается задачей Церкви во все времена. Эта задача существует и в наше время в той же мере, как существовала во времена апостольские.
Открытость миру и есть служение ему Церкви, та постоянная живая связь с миром, ради которой Церковь и существует, ибо это ее задание и назначение.
Детали фигуры Космоса соответствуют богослужению праздника. Если в Евангелии Троицына Дня (Ин.7:37; Ин.8:12) и апостольском чтении Духова Дня (Еф.5:9–19) мы слышим о свете и тьме, и о различении между ними, то и в иконе мы видим контраст между светом, который окружает апостолов, и тьмой, окружающей космос. Это и есть та катастрофическая тьма, в которую ввержен мир падением человека и вызывание из этой тьмы Духом Святым есть пробуждение твари. Фигура царя с надписью «космос» (иногда «весь мир») это мир, не только призванный к просвещению, но и готовый принять апостольскую проповедь. На это указывают символы этой проповеди, свитки, которые он держит и то почтение, которое он им оказывает, держа их покровенными руками, как полагалось держать особо чтимые предметы (так держат на иконах, например, ангелы орудия Страстей Господних и часто епископы Евангелие).
Итак, икона Сошествия Святого Духа есть образ экономии третьего Лица Святой Троицы, а домостроительство Святого Духа есть жизнь Церкви со всеми ее установлениями и таинствами; это харизма Церкви: «Вся подает Дух Святый; точит пророчествия, священники совершает, некнижныя мудрости научи, рыбари богословцы показа, весь собирает собор церковный» (Стихира 1-го гласа на Господи Воззвах на великой вечерне праздника). Пятидесятница есть постоянная, ежедневная жизнь Церкви до последнего ее дня.
Итак, икона Сошествия Святого Духа – образ пути, а не его завершения, образ того, что мы имеем на земле и будем иметь до второго пришествия, образ осуществления дела Христова в мире.
***
“Не отходите от Креста”
Письмо священномученика Ивана Георгиевича Стеблин-Каменский из Соловецкого лагеря родным и близким, отправленное ко Дню Святой Троицы.
«Егда снисшед языки слия…* “
День Святой Троицы. В детстве у нас этот день проходил почти незаметно; едва осталось в памяти впечатление от церкви на кладбище и длинных молитвах на коленях. Праздник отличался от прочих только березками. Первое сознательное переживание праздника Живоначального Триединства получено мной в послужившем мне Овчей купелью нашем храме на Стремянной; особенно помнятся 1920 и 1922 годы.
Ожидательно-радостно и светло проходили эти дни. В 1923-м я слишком живо еще переживал первый месяц своего священства и потерю любимого храма. Последующие годы не могли мне дать радости непосредственного молитвенного общения в этот праздник с вами, но разделивший некогда на отдельные народы впадшее в грех человечество благодатным общением Святого Духа собирает воедино всех, по
всему миру рассеянных, тоскующих о Свете Истины и ищущих Его людей. Бывает, что близкие люди едут в одном вагоне до станции, где им надлежит навсегда разлучиться; бывает и то, что близкие с разных сторон съезжаются для дальнейшей совместной жизни. Человек, мне кажется, тем прежде всего отличается от животного, что, одаренный разумом, он не живет непосредственными ощущениями данного момента.
Мы верим, что все тяготы жизни, как и Крест Самого Господа, будучи болезненным следствием нашей греховности, в то же время являются и спасительным средством, преодолевающим наше удаление от Источника всякого блага. Мы верим, что и разделение и соединение — звенья одной и той же спасительной цепи благодатного Промышления о нас Вышней Любви. Надо познать свою индивидуальность, свою личную обособленность, чтобы пережить радость своего единства с близкими во взаимном дополнении друг друга в общем служении Истине и Любви. Сам Господь, в Троице поклоняемый, являет Собой образ совершенного соединения трех различаемых Лиц. Не будем же завидовать тем, кто временно находятся вместе, но будем радоваться общности цели и всеми силами к ней стремиться. Интересно, что человек, по греховной немощи своей все-таки слишком отдающийся впечатлениям переживаемого момента, вместе с тем ощущает неудовлетворяющую его неполноту своих переживаний, интуитивно чувствуя временность их. В детстве мы говорим: «когда я буду большой», в зрелом возрасте мы тоже все считаем временно неполноценным и говорим: «когда я кончу то или иное дело» или «достигну того или иного положения», «когда я женюсь», «когда я выйду на свободу» и так далее. Ведь это тоже ошибка. Жизнь наша в теле на земле (подобно утробной жизни младенца по отношению к жизни в теле) является подготовительным процессом к вечной жизни, но все этапы этой подготовительной жизни равно полноценны, как части общего процесса. Не прав тот, кто вычеркивает из своей жизни отдельные ее периоды: болезнь, усиленную работу, заключение… Ты вычеркиваешь, а жизнь идет непрерывно и неизменно запечатлевает в душе твоей непрерьшную кривую твоего делания, твоего духовного напряжения. Ты вычеркиваешь, потому что хочешь оправдать свою леность; ты вычеркиваешь и не отдаешь себе отчета в том, что каждый отдельный период твоей жизни открывает тебе особые возможности духовного возрастания и что ожидание желаемых тобой условий не должно способствовать пренебрежению возможностями уже не имеющего повториться переживаемого момента…
С радостной верой в благость Отца Небесного, Святым Духом наставляемые, будем стараться хоть издали сшествовать Господу Иисусу, чтобы наше сердце с радостным трепетом непрестанно озарялось светом Его Воскресения…
Относительно взаимоотношений с близкими мне думается, что для взаимной поддержки и укрепления любви необходимо делиться друг с другом своими переживаниями, не опасаясь пересудов и, может быть, даже несправедливых осуждений. У Бога любовь и милость безграничны, никто из ищущих Его не останется обиженным. Поэтому мы не соперники друг для друга, но попутчики и соработники. Соперники не могут быть откровенны друг с другом, и между ними потому и не может быть искренней любви. Люди, вообще отчасти движимые животными инстинктами,
отчасти же возбуждаемые самолюбием, так привыкли постоянно соперничать друг с другом, и притом соперничать перед лицом других людей, что всякое слово осуждения, могущее понизить их личные шансы, очень болезненно ими переживается, потому-то любовь и оскудевает. Мы же, христиане, повторяю, не соперники друг для друга, ибо стоим не перед человеческим судом. Поэтому любовь, все покрывающая, имеет свободный доступ в наше общество. Если мы будем стараться помнить, Кому мы следуем и Кого имеем своим судьей, то и пересуды и осуждения даже
не будут для нас болезненны. Иногда нам кажется, что критика даже близких людей затрагивает то, что нам дорого и свято. На самом деле то, что чисто и свято, критики не боится, но часто мы сами по немощи своей к возвышенным переживаниям относим и примыкающие к ним переживания другого порядка. Мне кажется, что если то, чем мы делимся со своими близкими, вызывает неправильные, по нашему мнению, пересуды, то, значит, мы не поняты; надо не замыкаться в себе, а, напротив того, постараться быть понятым. Может быть, такое усилие поможет и нам самим в своем представлении отделить от посторонних наслоений, так сказать, откристаллизировать сущность наших светлых переживаний и тем еще более их усилить. Когда же мы сами бываем критиками своих близких, то должны помнить, что нам особенно бывают заметны в других наши собственные недостатки (и сродные им), и потому, прежде чем высказывать свое суждение, надо хорошенько себя проверить в этом отношении. Те, кто меня не понимают, говорят, что я хочу, чтобы верующая молодежь отреклась от всех радостей жизни. Это, конечно, неверно.
Мне совсем не по духу и так называемые «кисейные барышни», то есть те, кто не делают того или другого потому, что «это не принято». Мне хотелось бы, чтобы не только молодежь, но и сам я, и все верующие приобщились бы высшей радости жизни, постоянного сознания себя Христовыми, чтобы жизнь наша не была бы «прозябанием», а действенной, сознательной работой над взращиванием своего духовного таланта.
Христианин не чужд земных радостей, напротив того, он их воспринимает в гораздо большей степени, чем неверующий человек, потому что верит, что они ему даны не случайно, и радость того или иного житейского переживания соединяется у него с духовным переживанием беспредельной благодарности Ведущему наши нужды. Христианин не чужд земных радостей, но не ставит их целью своей жизни, не борется за них с ближними, не ищет, поэтому он их получает «чистыми» и они не омрачают его духа.
…Приближается день Преображения, день, когда в первый год моего диаконства Господь явил мне Свою милость. Вы помните, наверное, что я был болен. Но меня угнетала не болезнь сама по себе, мне было страшно быть отринутым от Божественного служения за свое недостоинство. А что может быть ужаснее, как быть в глазах людей священнослужителем, а чувствовать себя отринутым Господом. И я просил тогда не выздоровления, а лишь возможности служить в праздник на ночном молении и ранней [литургии]. Служба начиналась в полночь. В десять часов вечера я попробовал встать с постели, но на костылях дошел только до половины кухни, и мне сделалось совсем дурно. Оправившись, я вернулся в постель очень огорченный. Теперь я благодарю Господа за то, что Он отказал мне тогда в утешении; ведь иначе многие, а может быть и я сам, в минуты сомнений объясняли бы внезапное улучшение моего здоровья самовнушением. Отняв у меня надежду в тот момент, Господь действительно явил мне сугубую милость. В полночь, когда ударил колокол, я был убежден, что останусь в постели, но чтобы не упрекать себя, что я не употребил все усилия, я все-таки спустил ноги на пол, и тотчас же, к своему изумлению, почувствовал, что могу стоять. В голове моей ясно, однако, представилось, что стоять у постели не значит еще быть в состоянии спуститься с третьего этажа и пройти в церковь, но я себе сказал, что если Господу угодно, то Он, конечно, даст мне силы, и одновременно решил идти не только без костылей, но и без палки. Все были удивлены не
менее меня, но я прошел в церковь, выходил на полиелей, выносил тяжелое праздничное Евангелие и затем служил обедню. Правда, я был как во сне, но служба хорошо сохранилась в моей памяти. Помню даже, что по ошибке (обедня шла во Всехсвятском приделе, и кроме меня служил диакон от Владимирской**) я сам начал возглас «Оглашеннии, изыдите» и, только начав уже его, заметил, что во вратах лицом ко мне и с поднятым в руке орарем стоит служивший за старшего диакон. Он увидел, что я смутился, и дал мне знак продолжать, не останавливаясь. Вернувшись домой, я уже не чувствовал прежней слабости, но все же должен был просидеть дома до Воздвиженья. Мне всегда радостно все это вспоминать, как мне радостно верить в милость Божию к недостойным Его милости и в исполнение с верой приносимой молитвы от всякого грешника. Только «что воздам Господеви о всем еже воздаде ми»?
Господь да сохранит, управит и возвеселит вас всех Своею благодатию, предстательством Пречистой Владычицы и всех святых. Искренне любящий вас священник Иоанн Стеблин-Каменский
* Кондак Пятидесятницы.
** На Владимирской улице находится церковь Владимирской иконы Божией Матери. Эта церковь была закрыта раньше, чем на Стремянной
улице, где служил отец Иоанн (храм Святой Троицы с приделами: в честь
иконы Богородицы «Утоли моя печали» и Всех святых).
***
В праздник Дня Святой Троицы принято украшать храмы и дома ветками деревьев, травой и цветами. Так праздновала Пятидесятницу Церковь Ветхозаветная и Новозаветная Церковь сохранила этот обычай, усвоила ему и новое значение: теперь молодая зелень и цветы не только символизируют приношение Богу начатков возобновляющейся весны, но и саму Церковь Христову, которая процвела, по слову церковного песнопения, яко крин (или прекрасный цветок), а также указывает на обновление людей Духом Святым.
Евангельские Чтения
На Утрени
Евангелие по Иоанну, глава 20 стих с 19 по 23 (зачало 65)
19 В тот же первый день недели вечером, когда двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев, пришел Иисус, и стал посреди, и говорит им: мир вам!
20 Сказав это, Он показал им руки и ноги и ребра Свои. Ученики обрадовались, увидев Господа.
21 Иисус же сказал им вторично: мир вам! как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас.
22 Сказав это, дунул, и говорит им: примите Духа Святого.
23 Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся.
На Литургии
Деяния святых апостолов глава 2 с 1 по 11 (зачало 3).
1 При наступлении дня Пятидесятницы все они были единодушно вместе.
2 И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились.
3 И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них.
4 И исполнились все Духа Святого, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать.
5 В Иерусалиме же находились Иудеи, люди набожные, из всякого народа под небом.
6 Когда сделался этот шум, собрался народ, и пришел в смятение, ибо каждый слышал их говорящих его наречием.
7 И все изумлялись и дивились, говоря между собою: сии говорящие не все ли Галилеяне?
8 Как же мы слышим каждый собственное наречие, в котором родились.
9 Парфяне, и Мидяне, и Еламиты, и жители Месопотамии, Иудеи и Каппадокии, Понта и Асии,
10 Фригии и Памфилии, Египта и частей Ливии, прилежащих к Киринее, и пришедшие из Рима, Иудеи и прозелиты*,
11 критяне и аравитяне, слышим их нашими языками говорящих о великих делах Божиих?
*Обращенные из язычников.
Евангелие по Иоанну, глава 7 стих с 37 по 52 и глава 8 стих 12 (зачало 27).
37 В последний же великий день праздника стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне и пей.
38 Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой.
39 Сие сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него: ибо еще не было на них Духа Святого, потому что Иисус еще не был прославлен.
40 Многие из народа, услышав сии слова, говорили: Он точно пророк.
41 Другие говорили: это Христос. А иные говорили: разве из Галилеи Христос придет?
42 Не сказано ли в Писании, что Христос придет от семени Давидова и из Вифлеема, из того места, откуда был Давид?
43 Итак, произошла о Нем распря в народе.
44 Некоторые из них хотели схватить Его; но никто не наложил на Него рук.
45 Итак, служители возвратились к первосвященникам и фарисеям, и сии сказали им: для чего вы не привели Его?
46 Служители отвечали: никогда человек не говорил так, как Этот Человек.
47 Фарисеи сказали им: неужели и вы прельстились?
48 Уверовал ли в Него кто из начальников, или из фарисеев?
49 Но этот народ невежда в законе, проклят он.
50 Никодим, приходивший к Нему ночью, будучи один из них, говорит им:
51 судит ли закон наш человека, если прежде не выслушают его и не узнают, что он делает?
52 На это сказали ему: и ты не из Галилеи ли? рассмотри и увидишь, что из Галилеи не приходит пророк.
12 Опять говорил Иисус к народу и сказал им: Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни.
По материалам:
Православный церковный календарь. Азбука веры.
Пятидесятница. Азбука веры.
Пятидесятница. Древо.
Стеблин-Каменский Иван Георгиевич (Егорович), протоиерей, священномученик. Православное духовенство.
Не отходите от креста. Письма с Соловков близким и пастве. Слово исповедников XX века. Священномученик Иоанн Стеблин-Каменский ; изд. подгот. игумен Дамаскин (Орловский) / Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет. М., 2009.
О празднике Святой Троицы. Оптина Пустынь.
Архимандрит Ианнуарий (Ивлиев). День Святой Троицы. Пятидесятница. Санкт-Петербургская Духовная Академия.
По поводу иконографии сошествия Святого Духа. Профессор Леонид Александрович Успенский